Татарская слобода в Москве: Габдулла Тукай, Муса Джалиль, Ахмет Симаев и Газиз Айдарский

Ширины относились к одному из четырех сильнейших бей- ских родов Крымского, Казанского и Касимовского ханств – карачи-беков, которые могли утверждать ханов на престоле. В Крыму, например, Ширины состояли в государственном совете и имели преимущественное право перед всеми крымскими родами вступать в брак с дочерьми ханов из династии Гире- ев. В 1555 году среди трофеев воеводы Ивана Шереметева, взятых после Судбищенской битвы против войск крымского хана Девлета Гирея, было знамя Ширинских мурз.

Сегодня Марат Сафаров является ведущим программ «Куль- турное путешествие» и «Нацвопрос» на радио «Вести ФМ». Он много путешествует по России и является автором книг «Московия. Рождение двуглавого орла», «Тени Касимовского ханства», «Темников. Крепость империй», написанных со- вместно с руководителем Департамента культуры ДУМ РФ Ренатом Абяновым, а также публикаций, посвященных исто- рии мусульманской общины Москвы. Надеемся, что его иссле- дования скоро лягут в основу докторской работы по истории.

ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ
Татарская слобода – это исторический район Москвы, расположившийся в Замоскворечье, на юго-востоке от краснокаменного Кремля.

Татары, выходцы из Золотой Орды, населяли эту территорию еще во времена правления Ивана III. Сначала − купцы и ремесленники, а с течением времени здесь появилась уютная татарская община. Мечеть, рынок, бани и другие объекты инфраструктуры позволяли жить здесь в комфорте и довольстве. Испокон веков это место славилось своими ремесленными мастерскими, где создавались уникальные изделия из кожи, металла и ткани в традиционном татарском стиле.
Множество топонимов говорит о том, что татары являются коренным народом Москвы. Об этом свидетельствуют, к примеру, наименования
исторической местности в Москве на острове Балчуг и современной улицы Балчуг. Название происходит от татарского слова «балчык» – глина, грязь, болото, влажная земля.
Многие вспоминают о происхождении этого слова при упоминании гостиницы «Балчуг Кемпински». Через
Татарскую слободу проходила дорога в Золотую Орду, от названия которой осталось наименование «Большая Ордынка». Недалеко проходит улица Малая Ордынка. Среди других топонимов – Басманные и Ямские улицы, Карамышевская набережная. Вблизи Татарской слободы находилась Толмачевская слобода, где жили переводчики, которые служили при царском дворе, – толмачи. Самая главная для нас улица − Большая Татарская − находится между
Большим Татарским переулком и Зацепским Валом. 

ТУКАЙ В МОСКВЕ В 1912 ГОДУ И СЕГОДНЯ

Основная часть экскурсии началась с памятника Габдулле Тукаю – звезде татарской литературы. Скульптура располагается в небольшом сквере на пересечении Новокузнецкой улицы и Малого Татарского переулка. Сам поэт видел Москву только по дороге в Санкт-Петербург в 1912 году, где он должен был показаться врачам. Уже тогда Тукай был серьезно болен. А оттуда он должен был поехать в Финляндию, которая входила в состав Российской империи. О визите Тукая мы знаем очень мало, каких-то документальных источников о его поездке через Москву не осталось. Известно, что он прибыл на Рязанский вокзал, как тогда назывался Казанский вокзал, и должен был сесть в поезд на Николаевском (ныне Ленинградском) вокзале. И по такому же маршруту он должен был вернуться. Но, как мы знаем, в Финляндии он не был. Не осталось документальных свидетельств, что Тукай добрался до Татарской слободы в Москве и выступал перед московскими татарами.

При жизни Габдулла Тукай был почитаем татарами Замоскворечья, и его стихи были широко известны. В газете «Сүз», издаваемой Гаязом Исхаки, и в газете «Таржеман» Исмаила Гаспринского, которую доставляли из Бахчисарая, печатались его стихи.

Помню из детства, представители старых московских татар вставали в конце мероприятия и, стоя, читали стихотворение «Туган тел», ставшее гимном татар. За неполных 27 лет Габдулла Тукай создал национальную литературу нового типа.

В период подготовки к празднованию тысячелетия Казани возникла идея увековечить в столице имя любимого и уважаемого всем тюркским миром писателя. Правда, этот вопрос не решался быстро и легко. В связи со 125-летием поэта татарская общественность Москвы вновь выдвинула идею установки памятника Габдулле Тукаю. Созданием скульптуры занялся известный скульптор, народный художник России Салават Щербаков.

И сейчас в сквере на улице Новокузнецкая сияет наш бронзовый Тукай. В дни рождения и смерти поэта территория вокруг памятника усыпана цветами. Трижды в год – в день рождения и день смерти Габдуллы Тукая, а также в августе, в День Республики Татарстан, − вокруг памятника собирается вся татарская общественность Москвы и приезжают гости из Казани и других городов. В церемонии открытия принимали участие Чрезвычайный и Полномочный Посол Азербайджана в России Полад Бюльбюль оглы, Раис Татарстана Рустам Минниханов, полномочный представитель в Москве Равиль Калимуллин. Памятник стал настоящим подарком для Москвы и москвичей. Сидящую фигуру Габдуллы Тукая окружает сквер, напоминающий казанские бульвары.

Автор проекта Салават Щербаков является скульптором номер один в России. Татары любят полушутя говорить, что Тукай для него стал благодатным. Сегодня у Салавата Александровича много реализованных проектов, более 40 работ только в Москве, среди которых князь Владимир Святославович на Боровицкой площади. 

ДОМ АСАДУЛЛАЕВА

Буквально в паре шагов от памятника Габдулле Тукаю расположен Дом Асадуллаева. Сегодня здесь работает Татарский культурный центр. Как он появился на московской карте?

Шамси Асадуллаев развелся со своей женой-азербайджанкой Мейрансе-ханум и полюбил русскую женщину. По этой веской причине он не мог более оставаться в Баку – в те времена смешанные браки не поддерживались, и отношения с родственниками у него испортились. На самом же деле все было связано с наследством, а точнее, кому оно должно было достаться. Шамси был очень богатым нефтепромышленником. Его отношения с детьми обострились, и он переехал в Москву и купил дом в Крестовоздвиженском переулке.

Когда Асадуллаев приехал в столицу, среди московских татар активно обсуждалась идея создания гимназии джадидского типа. Дело в том, что татарские дети получали образование в мусульманской мектебе, которая располагалась неподалеку, в Исторической мечети. Это было уже не кадимистское медресе, но все же сугубо религиозное заведение. Большинство татар не владело русским языком, поэтому нужно было обучение именно на татарском. Для этого необходимо было особое здание и классно-урочная система, кабинеты, доски и оборудование. Этот вопрос очень долго обсуждался. Однако никто так и не смог взяться за возведение здания, кроме Шамси Асадуллаева. В отличие от других купцов он торговал не мехами или хлопком, а продавал нефть – черное золото. И Асадуллаев реализовал такой проект на своем земельном участке. Рядом он мечтал построить небольшой магазин, но, как известно, эта часть плана не была осуществлена.

Он нанял архитектора, немца по происхождению Владимира Краузе и дал ему заказ построить дом в ориентальном стиле, то есть элементы фасада и интерьера должны были быть выполнены по-восточному. Свое название дом получил в честь бакинского нефтепроводчика и мецената. К сожалению, Шамси Асадуллаев не дожил до дня окончания строительства и не смог увидеть это четырехэтажное здание: он скончался во время отдыха в Ялте в 1913 году. Дом достраивал его приказчик Везиров. А наследство отошло к его первой семье, в которой выросли пятеро детей. Обременение содержать эту школу взяли на себя его сыновья.

Это была частная школа Асадуллаевых, поскольку они не передали ее мусульманской общине. Таким образом, она не являлась вакуфной. Имя осталось в памяти татар, и с тех пор это здание так и называется − Дом Асадуллаева. Для своего времени школа была первоклассной, грандиозной, с огромным количеством кабинетов, шикарной библиотекой и залом для школьных мероприятий. Внутри двора размещается второй корпус. В Казани того времени найти аналоги было очень сложно, хотя и существовали частная школа Лябибы Хусаиновой и женская начальная школа Фатихи Аитовой в Старо-татарской слободе.

В 1918 году, после Октябрьской революции, школу в Доме Асадуллаева национализировали, и здание отошло государству. Школа могла исчезнуть. Однако благодаря Саре Шакуровой – первой татарской женщине-математику, которая окончила Сорбонну во Франции,– она сохранилась. Она была знакома с Надеждой Крупской, которая тогда занимала должность замнаркома просвещения (председателя Главполитпросвета при Народном комитете просвещения) и, как известно, очень любила таких активных и образованных женщин различных национальностей, вышедших из народа. Крупская дала поручение Саре Касимовне возглавить эту школу. Так в советский период она стала ее директором. Татарская школа, которой было присвоено имя азербайджанского большевика Наримана Нариманова, функционировала здесь до 1941 года. Напомню, что в 30-е годы многие национальные учебные учреждения были расформированы и закрыты.

БУРЛЯЩАЯ КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ ВОКРУГ МУСЫ ДЖАЛИЛЯ В МОСКВЕ

На лестничной площадке установлено чудесное зеркало. Его привезли сто лет назад из Парижа. А мне кажется, что в нем до сих пор видны отражающиеся лица Мусы Джалиля, Абдрахмана Абсалямова, Сары Садыковой, Хади Такташа и многих других представителей интеллигенции, которые когда-то проходили мимо и смотрелись в это зеркало.

Впервые двери библиотеки в Доме Асадуллаева распахнулись почти век назад, в 1926 году. Здесь была собрана весьма обширная коллекция: к началу 1940 года фонд библиотеки насчитывал несколько тысяч произведений тюркских авторов. В то время здесь размещался рабочий клуб имени Хусаина Ямашева. Именно тогда, в 1927 году, Муса Джалиль, приехав из Оренбурга, поступил в Московский государственный университет. Следующие двенадцать лет его жизни тесно связаны с Домом Асадуллаева. Здесь в детском сиротском доме, который был создан для детей, чьи родители умерли в годы голода в Поволжье, некоторое время жила младшая, любимая сестренка поэта Хадича. Она осталась без родителей, и в Москве ей негде было жить. Муса Джалиль очень хотел забрать ее из детского дома, поскольку там была тяжелая, невыносимая обстановка. И когда он ее, наконец, забрал, некоторое время Хадича жила вместе с ним: в Москве у поэта была своя квартира в Столешниковом переулке.

В Культурном центре установлен бюст Мусы Джалиля. Каждый год в феврале, в день рождения писателя, и 25 августа, в день казни джалиловцев, здесь проводятся литературноисторические мероприятия, посвященные их подвигу. В мероприятиях принимает участие его дочь, Чулпан Мусеевна Залилова. Она большой друг Татарского культурного центра.

Муса Джалиль сразу окунулся в татарскую национальную жизнь столицы и поднял ее на небывалую высоту. Здесь он был ответственным редактором детского журнала, заведовал литературно-художественным отделом татарской газеты «Коммунист». Организованный им литературный кружок посещали многие наши соотечественники, занимавшиеся творчеством. Он стал центром обучения москвичей литературному татарскому языку.

Муса Джалиль обучал татарскому языку всех, кто сюда приходил. Большинство не знало татарского литературного языка или плохо на нем разговаривало. Это были татары-мишари или касимовские татары.

Сюда приезжали татары – строители столичного метро, приходили нижегородские татары. Муса Джалиль просил их приносить записи о том, как они строили метро, кто их бригадир, и сам показывал им примеры. Обо всем они должны были рассказать на татарском языке или написать. Мне довелось общаться с его ученицей, Раузой Ахмедовной Кастровой, которая училась у него в начале 30-х годов в литературном кружке.

Еще одна особенность работы Джалиля здесь с творческими людьми− выявление талантов членов кружка. Он направлял их на верный путь, занимался с ними как учитель. И хоть большая часть из них не связала в дальнейшем свою жизнь ни с искусством, ни с литературой или журналистикой, однако были и те, чьи имена широко известны. Это, например, композитор Заки Хабибуллин. А любимому ученику, Абдрахману Абсалямову, который принес ему свои стихи, Джалиль сказал: «Твое мастерство и твой талант «зарыты» в прозе. Ты можешь рассказывать на длинную дистанцию! Пиши рассказы». Вот какая была прозорливость! Как мы знаем, после войны Абсалямов стал классиком татарской прозы.

К Мусе Джалилю приходил и другой ученик и земляк Абсалямова − мордовский татарин Ахмет Симаев. Родом он был из деревни Усть-Рахмановка Краснослободского уезда Пензенской губернии (ныне Краснослободский район Мордовии), но давно жил в Москве. Муса посоветовал ему выбрать журналистику, благословил его, и Ахмет Садретдинович с 1936 по 1940 годы работал журналистом и ответственным секретарем районной газеты «Коммунист» в подмосковном городе Воскресенске. В татарских изданиях были опубликованы первые стихи Ахмета Симаева.

Во время Великой Отечественной войны жизнь их вновь сведет вместе, но судьба так трагически сложится, что они будут казнены в один день в одном месте 25 августа 1944 года в тюрьме Плётцензее в Берлине.

Симаев и Джалиль вновь встретились в Германии, где вели совместную антифашистскую деятельность, за что и были казнены.

Сюда приходили молодые люди, которые его называли Муса-абый, а девушки его чаще называли просто Муса – он пользовался большой популярностью, неимоверной любовью у женского пола. Впоследствии, когда я брал у них интервью каких-то десять лет назад, они, будучи 80-, 90-летними дамами, вспоминали Мусу Джалиля с особой теплотой. Для них это была их юность, их молодость. У них вспыхивали глаза, для них он был не монументальным памятником у Казанского Кремля и не бюстом в Доме Асадуллаева. Он был для них живым молодым человеком, любившим жизнь.

В 1930-е годы Муса Джалиль активно работал в татарской оперной студии при Московской консерватории и писал либретто, переводил на татарский язык либретто татарских и европейских композиторов. Тогда старались, чтобы рабочий класс знал содержание музыкальных произведений, а сами произведения ставились не на итальянском или французском языках, а на русском или татарском. Именно эта оперная история привела Мусу Джалиля в Казань. Его пригласили сюда в 1939 году, в период создания Татарского театра. Впоследствии, как известно, он возглавил Союз писателей Татарии.

Как известно, Джалиль готовил Декаду татарского искусства. Она была намечена на лето 1941 года, и сохранились письма поэта его сестре о том, что вскоре он приедет в Москву и будет показан спектакль «Алтынчеч». Этому не суждено было случиться, поскольку началась Великая Отечественная война. Декада состоялась только спустя много лет, в 1957 году, когда Муса Джалиль посмертно стал Героем Советского Союза, лауреатом Ленинской премии.

Хотелось бы добавить несколько воспоминаний театральных педагогов про Москву. В московских театральных вузах одним из самых топовых произведений среди абитуриентов, не знающих татарский язык и не являющихся татарами, остается и сейчас стихотворение Мусы Джалиля «Варварство». Оно чрезвычайно драматично.

Мы о Джалиле знаем не из книг. Нам удалось записать воспоминания членов его семьи и тех, кто общался с ним лично. Еще раз вернемся к его жизни в Москве. Когда он уехал из Дома Асадуллаева, его будто покинула душа: он был здесь родным человеком, вокруг которого крутилась вся культурная и литературная жизнь. Добавлю, что на основе зарубежных опер, переведенных Мусой Джалилем, студенты создавали музыкальные концерты-представления на татарском языке. 

Под руководством выпускника ГИТИСа Газиза Айдарского здесь, в Доме Асадуллаева, открылся рабочий театр. Его труппа состояла в основном из татарских рабочих столичных заводов и метро. По инициативе дочери режиссера – казанской балерины Альфии Айдарской − на стене Дома Асадуллаева была установлена мемориальная доска.

К сожалению, следующие годы были для библиотеки и всего дома менее счастливыми. В начале войны в здании планировали разместить госпиталь, а к моменту, когда оно оказалось под управлением Наркомата иностранных дел СССР и в Малом Татарском переулке открыли курсы стенографисток, весь фонд библиотеки был утерян. Лишь спустя долгие годы библиотека возродилась, вновь стала доступна для посещения. Это стало возможным благодаря дружбе первого Президента Татарстана Минтимера Шаймиева с мэром Москвы Юрием Лужковым. После создания в 2003 году Татарского культурного центра библиотека постепенно снова пополняется книгами.

В настоящее время библиотека насчитывает более 7 тысяч экземпляров. Здесь можно найти произведения самых разных жанров: от классиков до современных писателей. Среди них и те, что поступили из частных собраний, и те, что подарили сами авторы.

За 110 лет существования в Доме Асадуллаева успели поработать детский сад и школа, рабочий клуб и театр. Здание некоторое время служило местом подготовки стенографисток для Министерства иностранных дел, но в 2003 году оно вновь стало существовать как Татарский культурный центр, перейдя под управление Национально-культурной автономии татар в Москве. Сегодня здесь по-настоящему бурлит жизнь. На входе гостей встречают звуки гармони. В разных кружках – от маленьких детей до подростков и молодежи – все нашли себе занятие: кто поет, кто танцует, кто играет на музыкальных инструментах. Больше всего радуют организованные в библиотеке уроки татарского языка.

ИСТОРИЧЕСКАЯ МЕЧЕТЬ

В пятнадцати минутах ходьбы от Кремля, в самом центре Татарской слободы, скрытая за закоулками и дворами, расположилась Московская историческая мечеть, основанная в 1823 году. Ее точный адрес – ул.Большая Татарская, 28. Это старейшее татарско-мусульманское здание в городе. Оно выполнено в традиционном мусульманском стиле. Главным благотворителем перестройки мечети в 1880-х годах был купец Салих Ерзин. Позже его сын Садык также инициировал строительство мектебе в соседнем здании. Несмотря на свой более чем двухсотлетний возраст, мечеть до сих пор функционирует. Здесь проводятся занятия для всех желающих, читают намаз. Так Татарская слобода, помимо того, что является интересным историческим памятником, не забывает и о своей главной задаче – притягивает к себе татар, живущих в этих краях.

Текст записала Сюмбель ТАИШЕВА

Фотографии автора